Андрей Ливадный - Смертельный контакт [= Соприкосновение]

Ознакомительная версия.

Некоторое время на мостике царила гнетущая, напряженная тишина.

— Добро, — наконец произнес Савелий Иванович. — Убедил.

Завьялов только что принял трудное решение и теперь готовился отдавать приказы по крейсеру.

— Собери свою группу в предстартовом накопителе. Будь готов к немедленным действиям по первой команде.

— Не пойдет, — Андрей уже составил собственное мнение относительно роли группы в предстоящих событиях. — У меня всего два человека. Мы — подготовленные пилоты. А у тебя истребители в стартовых шахтах.

— Ну да. Режим — полный автомат.

— Сколько их? Десять?

Завьялов кивнул.

— Нас трое. По два автоматических корабля определим ведомыми в звенья. Я, Сапов и Негода возглавляем группы. Таким образом, мы прикрываем крейсер, и в случае крайних осложнений сохраняем возможность к продолжению своей миссии — уходим к планете.

— Ладно. Будь по-твоему, капитан. Я понимаю твою логику. У каждого свое задание.

— Задания может и разные, а задача общая, — упрямо ответил Логинов. — Через десять минут доложу о готовности. Отстрел истребителей сразу по моему докладу.

В тесной рубке аэрокосмического истребителя Андрей почувствовал себя тоскливо.

Где обещанная Юрановым подготовка? Почему не проявляют себя имплантированные навыки?

Ощущение бредовой обреченности захлестнуло на миг и тут же отпустило, как только включился командный интерфейс обмена данными с кибернетической системой «Миража».

Одна за другой оживали автоматические подсистемы, но надежда на их адекватность в бою с неизвестным противником была слабой. Действия автоматики хоть и молниеносны, но в большей части предсказуемы, и Логинов, не отключая последовательности стартовых процедур, взял ручное управление.

Даже если вдруг не сработает имплантированная информационная сеть микромашин, выкручусь. На симуляторах тренировался и тут смогу. — Мысленно убеждал себя он.

Шли секунды, и по мере окончания предстартовой подготовки к нему начала возвращаться уверенность в собственных силах. Откуда исходило чувство, он разобраться не смог, да и не к чему сейчас забивать голову, через минуту старт, а далее — неизвестность.

— Первый — готов, — хрипло выдавил он в коммуникатор.

Короткая перекличка окончилась, и шахты стартовых электромагнитных катапульт открыли диафрагменные люки, выметнув в космос жидкие облачка мгновенно кристаллизовавшейся остаточной атмосферы.

Минутой позже корпус крейсера озарили ритмичные сполохи призрачного сияния: три звена аэрокосмических истребителей поочередно отстрелило в пространство.

Логинов испытал шок.

Он сотни раз за последние несколько суток пытался представить себе: как это произойдет? Но миг откровения потряс его до глубин души, до неконтролируемого спазма, перехватившего дыхание.

Андрей ощутил себя вне материальных оболочек, как будто исчез скафандр, распалась сложная конструкция противоперегрузочного пилот-ложемента, растаяли бронеплиты обшивки истребителя, а он остался, — совершенно нагой, беззащитный рассудок, несущийся в бездне.

Он пытался, но не сумел в первые секунды после включения колоний микромашин, обуздать внезапно открывшееся восприятие, продолжая ощущать себя некоей бестелесной субстанцией, частицей бесконечности Вселенной, затем вокруг внезапно начали проявляться пульсирующие линии изумрудно-зеленого сияния, они множились, распадались по цветовой гамме, пока он не осознал, что воспринимает конфигурацию всех энергетических и информационных подсистем истребителя…

Первые секунды шокового состояния отпустили, сознание, вопреки внезапной нечеловеческой эмоциональной нагрузке, выдержало, не помутилось, не погасло, а напротив начало собирать вокруг себя некое информационное пространство, заставляя его метаморфировать до привычных материальных форм.

Судорожный вдох, мельтешение разноцветных искр перед глазами, ощущение мелкой вибрации астронавигационных рулей, и внезапно — новый поток данных хлынул в рассудок: личность Логинова как будто раздробилась на множество фрагментов, он проживал сейчас неисчислимое количество ситуаций, происходивших отнюдь не с ним, но с пилотами-испытателями «Миражей».

И вновь ему удалось справиться, прожить краткий миг, спрессовавший в себе передачу опыта многих ситуаций, возникавших при испытаниях аэрокосмической техники.

…Когда к Андрею вернулось «нормальное» зрение, таймер бортового хроно отсчитывал десятую секунду после старта.

— Четвертый, седьмой, доложить состояние! — не узнавая собственного голоса, выдохнул он в коммуникатор.

Ответы пришли с задержкой, голоса Негоды и Сапова несли отпечаток только что прожитого перерождения:

— Четвертый… порядок.

— Седьмой, сейчас… еще пару секунд, командир…

— Спокойно. Выходим на дистанцию прикрытия.

Андрею хотелось хоть на миг отрешиться от постоянно возрастающего информационного прессинга, но, не тут-то было.

Ситуация, как говориться, не располагала…

Прямо по курсу росло, ширилось облако хаотично сталкивающихся, сверкающих беззвучными микровзрывами обломков, оставшихся на месте гибели исполинского космического корабля иной расы.

Боевой разворот.

Логинов уже ничему не удивлялся. Он думал , а подсистемы автоматического пилотирования подхватывали его мысль, воплощая ее в точном, филигранном действии маневра — все происходило благодаря колониям микромашин, наладившим прямое соединение рассудка с кибернетической системой истребителя.

Некогда.

Все придет позже. И стресс, и осознание произошедших перемен, а сейчас всего лишь мысль о двух инопланетных кораблях, идущих на перехват Земного крейсера, мгновенно сцементировала рассудок, вернуло все ощущения тела, примирило разум с новыми формами восприятия окружающего пространства и происходящих в нем явлений.

Мгновенный взгляд, брошенный на обзорные экраны, туда, где росли, укрупнялись очертания исполинских кораблей иной расы, на самом деле стал не движением зрачков, — все сканирующие системы аэрокосмического истребителя нацелились туда же, обшивка инопланетного корабля вдруг начала таять, обретая прозрачность, словно переродилась в стекло, под которым пульсировали хитросплетения энергетических систем.

Андрей еще не знал, какую цену придется платить за соединение нервной и кибернетической систем, сумеет ли он вообще после всего происходящего с ним вернуть нормальное восприятие мира, или дарованные человеку природой способности станут для него пыльным окошком, через которое не разглядеть, что же твориться вовне… но сейчас в рассудке происходили невероятно быстрые изменения, — Логинов не до конца отвал себе отчет, что большинство рутинных операций, такие как считывание сигнатур, их анализ, производит вовсе не его мозг, и даже не информационная микромашинная сеть, которая являлась всего лишь посредником в передаче данных между биологическими нейросетями пилота и кибернетической системой истребителя, — сканирование, подсчет, анализ производили различные подсистемы, но он воспринимал их как часть своего рассудка, как компонент собственного, созданного лишь силой разума информационного поля, потому и сигнал тревоги, прозвучавший в рубке «Миража» он ощутил как холод, внезапно ожегший спину.

Ознакомительная версия.